Космический марафон [сборник] - Эрик Френк Рассел

И опять никакого ответа. Единственными звуками, которые мог слышать Куин, были его собственный голос и грохот двигателей его собственного корабля.

— О небо! — воскликнул он наконец и выключил связь.

17

Положив телефонную трубку, генерал Грегори принялся расхаживать взад-вперед по ковру. Клэр Мэндл, напряженно сидевшая в глубоком кресле, не отрывала от него широко раскрытых раскосых глаз.

— Это звонил Хансен. Сумею ли я отвести обвинения от него и от всех остальных, замешанных в этом деле, всецело зависит от того, что произойдет дальше. Гвоздь проблемы — сенатор Вомерсли, вернее, он и те, кого он представляет в этой стране и за ее границами. Если сенатор решит еще больше накалить обстановку, он может весьма преуспеть в этом. Он и его люди способны создать проблем больше, чем я могу разрешить, несмотря на поддержку Президента и независимых членов кабинета. Норман-банда практически вездесуща, а наша юрисдикция ограничена пределами страны. Это чертовски усложняет дело! — Генерал яростно покрутил усы. — Но если безумная авантюра Армстронга выгорит, то тогда мы накроем всю шайку. Вряд ли они успеют попрятаться. Армстронг, Хансен, Куин и остальные будут тотчас же реабилитированы, этого потребует мировое общественное мнение. — Он взглянул на Клэр и успокаивающе улыбнулся. — Неважно, что гласят законы. Народных героев не судят. А если судят, то не приговаривают!

— Что сказал Хансен? — спросила она.

— Он со своей секретаршей и с одним из агентов в Йеллоунайфе. Под арестом. Вомерсли бьет во все колокола, изрыгает пламя и цитаты из уголовного кодекса, причем обвиняет всех подряд. Ему чертовски не понравится, если он узнает, что я вызволил Хансена из-под ареста и доставил на самолете в Вашингтон.

— Что он сказал о космических кораблях? — настаивала Клэр.

— Они улетели.

— И все?!

— Разве этого мало, леди?

Клэр медленно кивнула.

— Но можно ли выяснить, что с ними случилось? Летят ли они сейчас? Или… Ведь вы понимаете, что я хочу сказать? Они стартовали с Земли три недели назад…

— Я сообщу вам сразу, как только узнаю что-нибудь конкретно, — пообещал генерал.

— Но вы же, наверное, что-то знаете и сейчас… Они должны были пролететь уже больше трети пути… Если только… — Она умолкла.

— Если только им повезет, — закончил Грегори за нее. — В передачах новостей ничего не будет об этом; уверяю вас. Строительство кораблей велось в тайне, и, если… им не повезет, гибель их тоже останется в тайне. Но если им повезет, и хотя бы один из кораблей сядет на Марс, обещаю, вы узнаете об этом сразу после меня.

— Обсерватории следят за их полетом?

— Следят, но всю информацию они будут держать в тайне. Я уже говорил вам почему.

— Может, лучше все-таки сообщить общественности о кораблях? — Клэр явно была недовольна. — Может, так честнее?

— Боюсь, в данных обстоятельствах это даст колоссальный и очень нежелательный эффект. Представьте, что нашим друзьям не повезет… и корабли не долетят до Марса. Некоторые из наших скорых на руку ура-патриотов сразу же обвинят в этой неудаче иностранцев. Те в долгу не останутся и заявят, что, раз мы строили ракеты тайно, значит, у нас был некий вероломный план. Это, в свою очередь, может спровоцировать массовый протест против продолжения строительства корабля номер восемнадцать в Нью-Мехико. Наши недруги постараются извлечь максимум пропагандистской выгоды из наших неудач. Особенно сейчас, когда боги войны точат мечи и в мире нарастает военный психоз, потому что невидимые силы искусно манипулируют массовым сознанием. — Грегори снова заходил по ковру. — Мир сейчас — это пороховая бочка, вокруг которой прыгают сумасшедшие с факелами. Понадобятся неимоверные усилия, чтобы не дать бочке взорваться. Необходимо переключить массовое сознание с навязчивой идеи самоуничтожения на что-нибудь более конструктивное. Это может сделать рев ракетных двигателей у поверхности Марса. Тут Армстронг был прав, хотя мне иногда кажется, что он так же безумен, как и все. — Генерал остановился и посмотрел ей в глаза. — Не знаю, безумие ли это, одержимость или вдохновение, но оно не лишено логики. Он пытается столкнуть безумие с безумием. Как огонь с огнем.

— Это один из аргументов Горовица. Кто должен-определять — что есть безумие? — заметила Клэр. — Цель должна оправдывать средства или средства — цель?

— Горовиц! — Грегори презрительно усмехнулся. — Мы уже знаем, что он родился в Линце. А Линц — не Марс. — Его усы встопорщились. — Он весьма искусно подделывался под Гитлера, претендуя на роль очередного германского мессии.

Клэр взглянула на часы:

— Время дневных новостей. Можно послушать?

Генерал пожал плечами, нажал кнопку, и экран ожил. Они немного опоздали, потому что ведущий, захлебываясь, уже зачитывал какое-то сообщение:

— …из Консепсиона о появлении в небе гигантской ракеты, которая приводнилась в точке с координатами 37 градусов 50 минут южной широты и 80 градусов восточной долготы, примерно в трехстах милях южнее острова Хуан Фернандес, более известного как остров Робинзона Крузо. С борта танкера «Саузерн Трэйдер» сообщают, что летающий объект, чуть было не ударившись о поверхность воды, затем снова набрал высоту и с неимоверной скоростью скрылся с глаз в юго-восточном направлении. — Диктор переложил листы с текстом и продолжил: — Отголоски утренней встречи лидеров новой панъевропейской Лиги проявились, когда Пьер Дьедонн, французский…

Клар Мэндл вскочила с кресла. С каменным лицом Грегори выключил телевизор и взялся за правительственный телефон. Он был занят довольно долго, беседуя с пятью людьми одновременно. Наконец он повернулся к Клэр:

— Сообщение с «Саузерн Трэйдер» пришло двадцать минут назад. Его не следовало давать в эфир. Кто-то из наших людей недоработал. Как бы то ни было, мы знаем, что чилийское правительство расследует этот инцидент. Один из наших авианосцев, «Джефферсон», сейчас находится в Вальпараисо. Ему отдан приказ обследовать зону.

— Так вы думаете… Генерал кивнул с серьезным лицом:

— Скорее всего, это один из них.

— Кто? — спросила она.

— О, если бы знать — кто!

Она смотрела на генерала умоляющим взглядом.

— И если бы узнать о другом…

— Всему свое время. — Он отечески обнял ее за плечи. — Надо немного потерпеть, и солнце обязательно взойдет!

— Мы можем что-нибудь сделать?

— Не больше того, что уже делаем. — Генерал повел ее к двери. — Идите, мисс Мэндл, пройдитесь по магазинам, купите себе что-нибудь для души. На двадцать четыре часа забудьте обо всем. Не стоит беспокоиться понапрасну. Как только будут новости, я вам позвоню.

Покинув дом Грегори, Клэр некоторое время бесцельно блуждала неподалеку. Глаза ее смотрели на витрины магазинов, но не видели ничего.

Неужели он погиб? Который корабль сел? Девятнадцатый или двадцатый? Кто его пилотировал? Где второй корабль и кто в нем?

Неизвестность была мучительной. Клэр вернулась в отель и всю середину дня провела в тщетном ожидании новостей. И вечер. И половину ночи. В утреннем выпуске новостей никакой информации не было. Бунт в Афганистане, резня в Индии, столкновения на турецко-сирийской границе, таинственный взрыв в морском порту Ферол в Испании. И ничего о ракетах.

Отсутствие новостей — это хорошая новость или плохая? И что такое новость вообще?

Звонок Грегори прервал ее завтрак. На часах было ровно девять.

— В аэропорту ждет самолет, — сообщил генерал. — Он доставит вас в Нью-Орлеан. На борту вы встретите кое-кого из старых друзей. Хватайте такси и мчитесь туда как можно быстрей.

— Но, генерал… Зачем?

Грегори, не ответив, отключился, и экран погас. Клэр несколько озадаченно посмотрела на телефон, потом лихорадочно начала собираться. Схватив лишь шляпку и сумочку, она выскочила из отеля и поехала в аэропорт.

В самолете сидели трое — Хансен, Мириам и Билл Нортон. Последний помог ей подняться по трапу, и реактивная машина тут же тронулась с места.

— Вполне почетный комитет для торжественной встречи, — ухмыльнулся Хансен.

— Я ничегошеньки не знаю, — сказала Клэр. — Что случилось?

— Нас доставили сюда из Йеллоунайфа под конвоем поздно вечером. Потом с нами долго беседовали Грегори и ФБР, а после сразу запихали в этот аэроплан. Грегори посчитал, что самолет, который находится в воздухе, — самое для нас сейчас безопасное место. Поэтому мы и летим.

— Куда?

— Встречать Армстронга, — произнес Нортон с жизнерадостным видом. — Разве Грегори вам не сказал?

— Значит, он в безопасности? Он не ранен?

— Ну, его немножко поцарапало, но больше пострадало его самолюбие, — сказал Нортон бесцеремонно. — Красивые женщины найдут его еще более отталкивающим, чем обычно. Короче, с ним все в порядке.